#самосбор_классика #рассказ
Однажды днём на наш этаж пришёл очень странный человек. Настолько странный, что многие сочли его сумасшедшим.
А вот что послужило этому причиной:
В первый раз, когда мы увидели его, он вывалился из лифта. Именно вывалился, как будто он специально прыгнул вперёд за секунду до открытия дверей. Он был одет в рваные лохмотья, жутко вонял, зарос седой бородой, и в дополнение к этим достоинствам, судя по всему обгадился. Сделать подобное предположение нам позволил тот факт, что из его рваных штанин на пол стала капать субстанция, невероятно похожая на дерьмо, да и завоняло от него ещё сильнее.
Он дико оглянулся по сторонам, и, растряхивая содержимое штанов во все стороны, с воплем устремился в толпу как таран. По той причине, что никто не хотел испытать столкновения с данным существом, толпа поспешила расступиться, и вонючий метеор, издавая дикий вопль, по инерции пролетел вперёд несколько метров, прямо до любезно остановившей, и поумерившей его пыл стены.
Ему невероятно повезло, что в этот день всё начальство блока отсутствовало, по случаю важного праздника, а потому жители, по доброте душевной, позволили деду остаться. Возможно, конечно, и потому, что подходить к нему ближе чем на два метра никто не желал, но это не так важно.
Само собой, отношения с дедом не заладились с самого начала. Он заметно поутих, перестав бегать и вопить, но всё равно вёл себя странно, весь день выпрашивая милостыню, а на вопросы о себе отвечая молчанием. Так продолжалось несколько циклов, благо Самосборов не было, но потом деда заметило начальство.
Остро встал вопрос, что с ним делать, потому как в коридоре оставлять его явно было нельзя, а потому было созвано собрание.
Деда посадили рядом с трибуной, с которой начблока объявил, что если товарищи хотят оставить деда на этаже, кто-то должен взять его себе в ячейку. Если же добровольцев не будет, деда ждёт ликвидация. При этом было добавлено, что пайка на деда поступать не будет, таким образом кормёжка будет исключительно за средства приютившего.
Ясное дело, добровольцев не было.
Главблок окинул толпу взглядом, чтобы удостовериться, и уже кивнул ликвидаторам…
-Стойте! Я беру его!
Я и сам не ожидал подобного от себя. Собрание и главблок, судя по всему, тоже. И только дед радостно взглянул на меня.
И вот, мы идём ко мне в ячейку. Стоит неловкое молчание, но он хотя бы не паясничает и не кривляется.
Мы подходим к ячейке, я запускаю его внутрь, слегка поморщившись, и тут он поворачивает голову, и с радостной улыбкой говорит, бодрым, несмотря на возраст, голосом
-Меня енто, Доедом звать!
После чего устремляется во внутрь. Я весьма удивлён, но лучше уж так, чем истеричные припадки…
Прошло уже 15 циклов, как Доед поселился у меня. Ох, ну и намучился я с ним! Сначала я решил его искупать. Он радовался как ребенок, наблюдая за потоком воды из душа, однако причину восторга назвать не смог.
Видимо, он прибыл из такой бедности, что они и не моются никогда.
Кормить его тоже оказалось непросто, он решительно не понимал, что такое концентрат, поначалу даже его опасаясь, но тем не менее съел свою порцию.
Первые несколько циклов мы толком и не разговаривали, а всё сказанное им о себе ограничивалось именем. Он постепенно привыкал к ячейке, уже без опаски ел концентрат, мылся в душе, носил мою старую одежду, и даже почти перестал вонять!
И вот, на пятый цикл его пребывания со мной, по возвращению с завода он встретил меня в прихожей своим забавным голосом
-Ойт, мил человек, вот ужож не знаю, как и благ'дарить-то тебя! Давай штоль нтересного расскажу, да вот хоть о себе!
Я был крайне удивлен, что прежде дикий и неразговорчивый, дед теперь сам хотел поведать свою историю. Но лучше так, чем неловко молчать, а потому я охотно согласился
-Друх ты мой сердешный, спас ты меня. Я-тоть не богат, но койшто есть—увидев мою готовность отказаться от его подношений, он торопливо объяснился—Мил человек, да не скарбом одарить хочу, у самво-то нет ничо... Но! Угостить хочу травой целебной! Принеси-ка водички горячей!
Я пошёл на кухню, и пока грел чайник раздумывал о этой целебной травы
хорошо знал, что бывает с теми, кто пьёт какие-то травы, но упустить такой шанс на знакомство я не мог.
Вернувшись с кипятком, я застал Доеда с пучком из различных неведомых мне растений, и уже стал сомневаться в верности своего выбора. Дед словно угадал мои мысли, и доверчиво глядя на меня стал объясняться
-Ужель неушто подумал, что погубить хочу?! Да ни в жизнь, ты меня спас, топереча по гроб тебе благодарен буду!
И то ли дед обладал очень сильным внушением, то ли я решил хоть раз проверить кому-то, но я подумав, будь что будет, ответил ему
-Ладно, давай сюда травы свои
Дед, явно радостный, протянул мне половину пучка, а другую половину положил в одну из принесенных мною кружек с кипятком.
Я сообразил, что должен сделать тоже самое, и также сунул травы в кипяток.
Доед одобрительно крякнул, и сказал
-Ну вот, додумал, а хоть и впервой видишь!
Подождем чуток, а я пока всё припомню да примыслю!
Несколько минут мы просидели в тишине, дед о чём-то задумавшись, а я философски рассуждая, настоящий ли это дед, и что со мной будет от его трав.
Мои размышления прервал дед, со словами
-Ну, пожалуй, уж настоялось!
Взяв чашку, он отхлебнул, одобрительно причмокнув. Решив поставить всё, я тоже хлебнул из чашки, готовясь к худшему…
Но неожиданно я ощутил чудесный вкус, наслаждение которым, судя по всему, отразилось у меня на лице. Дед улыбнулся, и со словами
-Ну, а таперича приступим—начал рассказ о своей жизни.
Я никогда не думал, что на долю одного может выпасть так много событий. Доед даже не помнил сколько ему лет, но судя по тем событиям, участником которых он стал, ему давно перевалило за 100 годичных циклов.
И вот мы сидели весь вечер с чудным напитком в руках, один вспоминая, а второй узнавая прошлое.
После того вечера мы стали жить душа в душу. Я привык к его голосу и манере речи, и не мог представить дня без его обычного
-Мил человек, вовек тебя не забуду! Отблагодарю, чем смогу! Отблагодарю!
Так прошло уже три годичных цикла и вот однажды, вернувшись домой, я не обнаружил Доеда. Соседи его тоже не видели. Но на столе я нашёл записку, которая гласила:
“Добрый друг мой! Не хочу огорчать тебя, не хочу печалить. Чувствую я, что слаб стал. Скоро и помирать уж… Себя-то мне не жалко, давно пора, а тебя печалить не хочу. Ты был моим лучшим другом за всю жизнь. А я так и не смог тебя отблагодарить… прощай, друг.
Доед”
Я словно сам умер. Скажи мне кто-то три годичных цикла назад, что я буду плакать по этому старику, я бы засмеялся ему в лицо. Но мне сейчас совсем не смешно. Эх, добрый друг, как же мне теперь?
Беда не приходит одна. Через четыре цикла начался Самосбор огромной силы. Он длится уже два цикла, и кто знает, когда остановится?
В коридоре постоянно слышны шаги тварей и их периодические проникновения в ячейки.
Стойте. Шум усилился. Что это? А, ну да. Твари скребутся ко мне. И дверь не выдержит, это ясно. Я уже слышу хруст металла. Сажусь в кресло, в котором провёл столько бесед с Доедом. Умирать, так с честью. Твари скребутся всё сильнее…
Скоро всё кончится… Закрываю глаза…
— УУХХ, ОКАЯННЫЕ, ВЫ ПОШТО ДРУГА МОЕВО ЗАБРАТЬ ХОТИТЕ? НЕ ПОЗВОЛЮ, ТВАРИ ПОГАНЫЕ, ПОШЛИ ПРОЧЬ!
Я открыл глаза. Очевидно, что я жив. Слышна сирена. Самосбор закончился как нельзя кстати, ещё чуть-чуть бы и дверь не выдержала бы. Видимо голос, который я слышал, мне почудился в обмороке. Голос, такой знакомый, такой родной…
Открываю дверь. На пороге лежит пучок трав.
